28 акров девушек. Самое желанное место военной Америки
В марте 1945 года четверо американских военнослужащих, выживших в японском плену и бежавших из лагеря на Филиппинах, приехали на экскурсию в столицу США. Первое, что они попросили показать им, — не Белый дом или Монумент Вашингтона, а «28 акров девушек».
Еще до декабря 1941-го, официального вступления США во Вторую мировую, правительство страны понимало: сотни тысяч человек, в первую очередь мужчин, могут уплыть за океан воевать с японцами и немцами. И среди них будут тысячи чиновников. Нужно найти тех, кто их заменит.
Под контролем первых лиц
В конце 1940-го, за год до нападения на Перл-Харбор, президент Франклин Рузвельт подписал распоряжение — выделить под застройку участок на противоположном от Вашингтона берегу реки Потомак. Здесь планировали разместить новое здание военного ведомства. Но для Пентагона нашли другое место, а в Арлингтоне решили строить комплекс жилых зданий. Здесь на период возможной войны должны были поселиться те, кто заменит ушедших на фронт работников столичных учреждений.
Проектирование комплекса, получившего название «Арлингтонская ферма», контролировала лично супруга президента Элеонора Рузвельт. Первая леди участвовала и в церемонии закладки, и в официальном открытии. Первые жильцы заселились в «девичий город» 1 марта 1943 года. Знаменитыми «28 акров девушек» стали после одноименной статьи Элеонор Лейк, опубликованной в «Ридерз Дайджест» в октябре 1944-го.
12 дорожек для боулинга
Комплекс из 10 домов занимал 28 акров (около 11 гектаров), и жили в нем исключительно женщины, преимущественно — молодые и из провинции. В каждом доме — по 800 новых сотрудниц Казначейства, ФБР, Военно-морской верфи и других правительственных учреждений.
Среди других в «Арлингтонской ферме» жила Бетти Хеншо. Она переехала сюда из сельской Пенсильвании и работала клерком в Пентагоне. Бетти делала незаметную, но необходимую канцелярскую работу, постоянно имея дело с совершенно секретными документами. За жилье она, как и другие, платила $24,5 в месяц, ежедневно $1 уходил у нее на еду (15 центов стоил завтрак, 35 — ланч и 50 — ужин). На работу и обратно Бетти ездила на автобусе, но часто девушек подвозили на автомобилях коллеги-офицеры. Однажды Бетти подбросил сам генерал Дуайт Эйзенхауэр. «Все, что я сказала ему, — „Доброе утро!“ и „Спасибо!“, зато он высадил меня прямо у главного входа!» — гордо рассказывала она.
Вечером, после работы, жизнь в «девичьем городе» бурлила. В общежитиях были спортивный зал, 12 дорожек для боулинга, специальные комнаты с зеркалами на стенах, в которых работали «салоны красоты». Действовали курсы этикета, где учили правильно разговаривать, вести себя в обществе, наносить макияж. Их посещало более 5 000 жительниц городка. Как минимум раз в две недели проводились танцевальные вечера.
Девушки жили в комнатах на одного-двух человек. В каждой комнате были простая кровать, комод, зеркало, торшер, две подушки, шезлонг, корзина для мусора и пепельница. На этажах — кухни и комнаты для стирки. В зданиях работали небольшие магазины, где можно было приобрести продукты, напитки, косметику. Вестибюли были украшены картинами. Мебель и отделку подбирали яркую, так помещения казались веселее.
Как магнит
8 000 незамужних девушек как магнит притягивали тысячи молодых мужчин, в первую очередь солдат и моряков. Их в Вашингтоне и на расположенных неподалеку военных базах было очень много. Пропускной режим в городке не вводили, так что попасть сюда могли все.
Девушки не противились знакомствам. Даже воспитанная в религиозной строгости Бетти Хеншо, у которой был «бойфренд по переписке» (и будущий муж) Эд Харт, до помолвки ходила на свидания с другими молодыми людьми. А жившая рядом с Хеншо девушка «была несколько неразборчива», и это плохо закончилось: она слишком далеко зашла с неким моряком, и полиция нашла ее задушенной собственным пояском. Другая жительница «девичьего города», Флоренс Орбач, рассказывала, как она была потрясена, вернувшись с работы и увидев соседку по комнате в постели с мужчиной.
После окончания войны страна стала возвращаться к нормальной жизни, а подобные общежития для Америки нормальными не были. Население комплекса начало уменьшаться. В 1950 году эти здания передали военным, в середине 1960-х снесли. Сейчас эта территория — часть Арлингтонского кладбища.
