Козаки-работорговцы. Как Хмельницкий украинцами торговал
Козацко-польская война 1648–1657 годов обернулась катастрофой для украинского населения. Люди страдали не только от баталий, репрессий, голода и болезней — десятки тысяч их гнали в плен в Крым. Это делалось с молчаливого согласия козаков, а иногда — даже при их участии. Темные страницы козацкой истории для WAS раскрывает востоковед-османист Олесь Кульчинский.
ФОЛЬКЛОР ПРОТИВ ХМЕЛЬНИЦКОГО
Образ гетмана Богдана Хмельницкого в украинском фольклоре далеко не всегда положительный. На протяжении 19 века этнографы с историками собрали в различных регионах Украины несколько вариантов, возможно, самой интересной песни о нем. Пантелеймон Кулиш на родине гетмана нашел такую версию:
Ой богдай Хмеля Хмельницького
Перва куля не минула,
Що велів брати парубки й дівки
І молодиї молодиці!
Парубки йдуть співаючи,
А дівчата ридаючи,
А молоді молодиці
Старого Хмеля проклинаючи:
Ой богдай Хмеля Хмельницького
Перва куля не минула!
Причину проклятий хорошо объясняет волынский вариант этой песни: «Учинив єси ясу… Велів орді брати дівки й молодиці!».
В 1843 году Пантелеймон Кулиш записал толкования песни от одного из жителей городка Смела на Черкащине:
«Хмельницкий тот был такой, что с турком знался. Поедет бывало к турку да и продаст один, другой город или село. Турки уже те села разоряли и
ясырьбрали».
Первые исследователи связывали эту песню с событиями после козацко-татарской осады польских войск под Жванцем на Подолье в конце 1653 года. Тогда крымский хан Ислам III Герей, неожиданно для козаков замирившись с польским королем Яном II Казимиром, получил от него право собрать ясырь на украинских землях. Десятки тысяч простолюдинов вывели в Крым. А народные проклятия Хмельницкому якобы были вызваны просто развязыванием войны и союзом с крымцами.
Но сегодня мы знаем, что за подобными песнями стояла более страшная история.
ПЛАТА ЗА МИР
Жванецкий договор 1653 года и татарский набег после него стал лишь последней каплей крестьянского терпения во время войны 1648–1657 годов. Хмельницкий приложил немало усилий, чтобы крымские татары не набирали ясырь хотя бы из подконтрольных ему территорий. Османская летопись «История Наимы» подтверждает, что во время Жванецкой кампании «татарским ветрогонами» по договоренности с козаками нельзя было брать пленников в их землях.
Ясырь тогда стал предметом столь острых споров между ханом и гетманом, что их военный союз чуть не распался. Вероятно, Ислам Герей требовал от Хмельницкого не только пленных, но и козацкой помощи в их наборе. Однажды такое уже было, после Зборовской битвы.
Во время боя под Зборовом в 1649 году крымский хан предал козаков, заставив их подписать Зборовский договор с поляками. Тогда крымцы вывели из Украины 40 тысяч невольников. И помогала им в этом… сама козацкая старшина, загнанная в тупик ханско-королевским договоренностью о мире.
Первая из польско-татарских договоренностей, заключенная за спиной у козаков, предусматривала набор ясыря для Крымского ханства. Такой была польская плата за мир, о которой сохранилось немало свидетельств участников и очевидцев тех событий. Но больше всего поражает в показаниях, что крымцы набирали пленников в сопровождении старшины Хмельницкого. Среди причастной к порабощению людей старшины один из очевидцев называл полковников Мартина Небабу и Данила Нечая, которые были представителями козацкой элиты.
КОЗАКИ-РАБОТОРГОВЦЫ
По разным данным, в 1649 году крымские татары с козаками опустошили от 12 до 70 украинских городов. Один из источников упоминает о «970 литовских городов» — здесь, очевидно, имеются в виду не города, а все огражденные поселения, включая хутора и залоги. Примечательно, что крымцы набирали плату людьми в основном в имениях польской шляхты, прежде всего — подольской и волынской. Но по дороге в Крым не всегда обходили и поселения новообразованного козацкого государства.
Историки до сих пор обдумывают участие козаков в этих событиях. Существует версия, будто старшина контролировала набор пленников, чтобы тот не превысил допустимые пределы. Вряд ли ее можно считать правдивой. Сохранившиеся письменные свидетельства фиксируют большой погром украинских поселений, недаром упоминания о нем хранились в народной памяти целых три столетия.
Так, авторитетная козацкая хроника «Летопись Самовидца» пишет о тех событиях:
«И так много городов козаки облапошили, и людей татары в неволю взяли, и козаки имущество взяли, и города значительные опустели».
Очевидец козацкой революции, прилуцкий врач Литвин Лукаш даже уверял, что полковники Хмельницкого обманывали жителей украинских поселений. Сообщая, что прибыли с письмами от гетмана, представители старшины требовали впустить их, и проводили за собой татар.
«РАДОСТНАЯ ВЕСТЬ»
Османские хроники ярко описывали татарский промысел на украинских землях в пределах польских владений после Жванецкого договора 1653 года. Турецкий путешественник Эвлия Челеби в своей «Книге странствий» также отмечает, насколько разбогател Крым благодаря участию в козацко-польских войнах.
По словам Челеби, хан Ислам Герей совершил с козаками 71 поход против Польши и 8 раз привел с собой по 100 тысяч пленников. Путешественник рассказывал, что благодаря войнам изрядно разбогатели и сами козаки. Через 10 лет после окончания войны Хмельницкого, Челеби приводил не менее потрясающие цифры и по населению Крыма: мусульман там было всего 187 тысяч человек, зато славянских невольников — 921 тысяча. Некоторые историки считают последнюю цифру завышенной, но она дает понять, что пленников в Крыму тогда было больше местного населения.
Итак, ясырь был одним из главных условий поддержки Хмельницкого со стороны ханства. Если многие украинские историки целомудренно обходят эту тему, то поздние османские источники поражают своими показаниями. Вот как описывал начало козацкой войны 1648 года летописец 18 века Шемданизаде Сулейман-эфенди:
«Пришла в столицу радостная весть, что [козацкое племя] вместе с татарами осуществило набег на ляхов, и вывело сорок тысяч русинских пленников …».
Ранее османский хронист Мустафа Наима подает ту же новость несколько иначе — у него невольников выводят только татары. Зато Сулейман-эфенди даже уточняет свое сообщение, объясняя поведение козаков:
«И козак нам поддался только ради набега. И сто тысяч татар набегами живут. Если бы не набеги, то сто тысяч татар вместе с восемьюдесятью тысячами козаков от нас разбежались бы».
ВЗГЛЯД ИЗ СТАМБУЛА
Стамбульские рассказы о козацких пленниках имеют довольно убедительный вид. Шемданизаде — поздний автор, следовательно, свою историю-летопись он должен был составлять, обрабатывая немало источников. Часть из них сейчас утеряны — они стали жертвами различных стамбульских пожаров.
Читателя может удивить, как автор едва ли не отождествляет козаков с татарами. По словам Ислама Герея, те могли разбежаться от него вместе с остальными подданными. Как и татар, их питает набег. Именно козачество Шемданизаде обозначает интересным арабизмом. Они у него — taife, что означает не только «народ», но и — «племя» или «группа племен». Аналогично османские хронисты обозначали ногайцев. Недаром и «кардашами», то есть «братьями», они называли козаков по традиции крымских татар.
Стамбул особо не вдавался в суть козацкой революции. Летописцев скорее интересовала «радостная весть» о 40 тысячах невольников, чем победа татар с Хмельницким над поляками. Сообщение носило скорее торговое значение: дорога пленников из Крымского ханства к Обители Счастья непременно пролегала через османские таможни. Немалая плата, взятая за них, поступала в султанскую казну. Таким образом, несомненным для османцев оставалось одно: война внутри Речи Посполитой предусматривала для них немалые прибыли.
Стоит вспомнить, что в 1648 году власти в Стамбуле захватила янычарская клика, которая поддерживала с Богданом Хмельницким тесные связи. Учитывая ее стремление к наживе, можно догадываться, что вопрос пленников становится одним из важнейших факторов козацко-турецких отношений.
Только прямая османская протекция над молодым козацким государством могла обезопасить от набора ясыря на его землях. Османские законы запрещали брать в плен собственных подданных. Но ни при Богдане Хмельницком, ни потом козакам не удалось окончательно реализовать эти намерения.
ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ
С начала козацкой революции проблема захвата татарами ясыря станет одним из факторов, подтолкнувших часть козацких элит в объятия Москвы. В конце 18 века остатки Гетманщины и упадочное Крымское ханство синхронно исчезнут с европейской карты — их поглотит амбициозная Российская империя. Страшная козацкая плата за создание собственного государства канет в водовороте событий и дальнейшей мифологизации образа гетмана Богдана Хмельницкого и его детища — Хмельниччины.
